(Август 2007)
Одна из заметных шишек в американской иерархии власти, директор TSA или Администрации безопасности на транспорте Кип Холи (Kip Hawley) в недавнем интервью для прессы употребил весьма необычный для госчиновников термин «театр безопасности».
Как известно, это широко распространившееся в последние годы словосочетание обычно применяют для критики TSA и подобных ей организаций в других странах, чтобы подчеркнуть показуху и бесполезность разнообразных, зачастую глупых запретов и контр-террористических мер, практикуемых службами безопасности в аэропортах и вообще на транспорте.
В своем интервью Кип Холи дал комментарии решению федеральных властей США об отмене с августа 2007 практиковавшегося несколько лет запрета на зажигалки у авиапассажиров. Все и всегда знали, что это идиотский запрет — особенно на фоне никогда не запрещавшихся спичек. Поэтому критикам наверняка было приятно услышать признание ошибки из уст директора TSA, ныне назвавшего массовые конфискации зажигалок «театром безопасности, опошляющим реальный процесс обеспечения безопасности полетов».
Особо, надо думать, приятно это было услышать известному криптографическому гуру и эксперту по безопасности Брюсу Шнайеру, с подачи которого, собственно, термин Security Theater и получил широкое хождение в массах.
Года полтора-два назад Шнайер запустил в оборот еще один удачный термин «Movie-Plot» или «киношный террористический заговор», которым стал метить всевозможные жуткие угрозы, изобретаемые то спецслужбами, то тележурналистами, то фантастами или просто людьми с богатой фантазией для поддержания населения в надлежащем тонусе беспокойства и страхов.
Поскольку число киношных заговоров все время росло, отражаясь на усложнении досмотров и увеличении всевозможных запретов в аэропортах, Шнайеру пришло в голову довести эту тенденцию до абсурда и объявить в интернете конкурс на самый лучший и оригинальный террористический план. Куча народа с энтузиазмом откликнулась на инициативу, так что примерно за месяц Шнайер получил и опубликовал около тысячи самых разных сценариев.
Типа, скажем, такого.
В кадре — чикагский аэропорт O’Hare, славящийся одним из самых насыщенных пассажиропотоков в США. Время действия — канун Дня благодарения, т.е. последний уикенд ноября, для работников американского транспорта давно ставший чуть ли не наиболее хлопотливым праздником в году.
В длиннющей и, как обычно, недовольно брюзжащей очереди людей, покорно ожидающих досмотра, ничем не выделяется одинокий пассажир с кейсом-дипломатом. Добравшись, наконец, до поста контроля, человек делает все так, как требует служба безопасности — снимает ботинки, проходит через металлоискатель, а свой кейс ставит на ленту транспортера рентгеновского аппарата, просвечивающего ручную кладь.
Но вот, когда чемоданчик оказывается внутри машины, в раме его каркаса вскрывается небольшая ампула с диметиловой ртутью, которая просачивается в аппарат просвечивания. Пассажир, успешно прошедший досмотр, забирает свой багаж и спокойно уходит, обращая внимание лишь на то, чтобы его кейс не прикасался к одежде. Ядовитый чемоданчик оставляется в ближайшем туалете, а сам человек вскоре покидает аэропорт.
Диметиловая ртуть является одним из наиболее сильнодействующих нейротоксинов, так что смертельно зараженным теперь оказывается каждый предмет багажа, пропускаемый через рентгеновский аппарат. Причем не только в Чикаго, но и еще в десятке крупнейших аэропортов страны, где другие «одинокие путешественники» совершают аналогичное преступление.
Гигантский эффект от этого бесшумного теракта начинает сказываться уже через несколько часов. Быстро умирают все сотрудники службы безопасности, обслуживающие каждую из пораженных ядом машин просвечивания. Аэропорты парализованы, а тысячи пассажиров с отравленной ручной кладью оказываются мертвы по прибытии самолетов в пункты назначения. И даже если самолеты совершают экстренные посадки, ни одна больница не может остановить убийственное и необратимое действие токсина…
Любому нормальному человеку, наверное, от описанных картин станет жутковато или даже очень страшно — в зависимости от впечатлительности психики. На это, собственно, и рассчитан сценарий.
Киношные угрозы в духе триллеров-блокбастеров, говорит Шнайер, очень хороши для того, чтобы пугать людей, но крайне глупо выстраивать реальную политику национальной безопасности вокруг подобного рода угроз. И уж если власть всерьез намерена беспокоиться по поводу маловероятных атак, то почему бы не предположить, что атаки такие могут оказаться воистину ошеломительными и новаторскими?
Первый конкурс киношных заговоров был объявлен Шнайером в очень подходящее время, в День дураков 1 апреля 2006 года. В объявлении сразу предупреждалось, что это никакая не шутка, а скорее публичная акция в традициях черного юмора, где людей подталкивают к осмысленному взгляду на происходящее, логично доводя неумные реакции до абсурда.
В качестве затравки для первого конкурса были предложены такие начальные условия теракта — бюджет порядка 500 тысяч долларов, в рамках которого надлежит нанести максимально возможный ущерб государству.
Победителем первого конкурса стал некто Том Грант (Tom Grant), в деталях разработавший сценарий, по которому два нагруженных взрывчаткой транспортных самолета врезаются в гигантскую плотину Grand Coulee Dam, в результате чего оказываются не только разрушены наводнениями сразу несколько городов, но и надолго выходит из строя вся энергосеть западного побережья США.
В знаменитой ныне книге Шнайера Beyond Fear, или «Жизнь без страха. Осмысленный взгляд на безопасность в изменчивом мире», значительное внимание уделено тому, как люди постоянно проявляют тенденцию преувеличивать внешне эффектные, но редкие риски, одновременно недооценивая вероятность рисков повседневных, по существу куда более опасных, но давно привычных.
Например, почти все люди очень боятся акул, хотя самое большое количество человеческих смертей из-за животных с большим отрывом приходится на собак. А количество пловцов, погибающих от акул в США, по статистике оказывается меньшим, чем число отдыхающих, погибающих на пляжах из-за ям и полостей в песке.
Другой яркий пример — это люди, панически боящиеся авиаперелетов, но при этом прекрасно чувствующие себя в автомобиле. Хотя число жертв в автомобильных авариях всегда несоизмеримо больше, чем количество погибающих в авиакатастрофах.
В контексте разумной оценки рисков особо абсурдной выглядит система безопасности авиаполетов, практикуемая в аэропортах и сводящаяся, по сути, к растущему перечню всевозможных запретов — сначала никаких ножей, вилок и вообще любых острых или колющих предметов, потом никаких зажигалок, затем никаких жидкостей. Логичным завершением этого процесса запретов может стать то, что пассажиров заставят летать практически голыми.
[ВРЕЗКА]
Запрещено все
Интересно проследить, как рождаются все эти странноватые запреты. Про острые-колющие предметы, вроде маникюрных ножниц или штопора, все и так, в общем-то, понятно, коль скоро террористы 9-11 захватили самолеты, говорят, практически голыми руками, вооружившись чем-то канцтоварным, типа ножей для резки бумаги.
А вот запрет на зажигалки и требование разуваться, предъявляя обувь к досмотру, появились после того, как один дебиловатый гражданин по имени Ричард Рейд (Richard Reid) во время перелета из Парижа в Майами безуспешно пытался поджечь фитиль бомбы, спрятанной у него в ботинке, а когда не сумел, укусил за палец пытавшуюся помешать ему стюардессу.
Умные люди, издающие законы и правила, решили, что будь у Рейда зажигалка, а не спички, то бомбу наверняка удалось бы взорвать. А потому с тех пор всех пассажиров стали заставлять разуваться, попутно обыскивая и отбирая зажигалки. А спички не запрещали никогда (ведь бомбисту Рейду они не помогли).
Как не запрещали почему-то и батарейки-аккумуляторы, смастерить из которых взрыватель для бомбы способен даже школьник. Но и без этого одни лишь конфискованные зажигалки превратились в немалую проблему. По свидетельству TSA, в общей сложности сотрудники безопасности в аэропортах США отбирали у пассажиров порядка 22 000 зажигалок ежедневно.
Однако даже при таких строгостях многие курильщики изыскивали способы для проноса зажигалки на борт самолета, рассовывая по несколько штук в разные карманы ручного багажа. Утилизация конфискованных зажигалок обходилась властям примерно в 4 миллиона долларов ежегодно.
[Конец врезки]
Если первый конкурс киношных заговоров никак, по сути, не ограничивал фантазию участников, то второй конкурс, объявленный 1 апреля 2007, сосредоточился конкретно на TSA.
«Надо придумать такой террористический план для захвата или подрыва самолета, в качестве ключевого элемента которого должны выступать предметы повседневного обихода. Этот компонент должен быть настолько критичен для атаки, что у TSA просто не останется выбора иного, чем запретить такую вещь на борту — коль скоро заговор удалось раскрыть до его осуществления. План может быть самый чудовищный или нелепый, главное — реалистичный настолько, чтобы его восприняли всерьез… Вынудить TSA к запрету наручных часов. Или ноутбуков. Или пластиковых пакетов. Идея ясна, короче».
Процитированный ранее конкурсант Р. Сондерс (R. Saunders), предложивший впечатляющий сценарий с диметиловой ртутью, предполагает, что его план должен привести к запрету рентгеновских аппаратов, сотрудников службы досмотра и вообще аэропортов, потому что лишь так можно не допустить повторения подобной атаки.
Но сколь бы изощренным и впечатляющим ни был план Сондерса, стать победителем ему не удалось — просто по причине отклонения от условий конкурса, который был сфокусирован конкретно на самолете.
Среди более чем 300 сценариев, уложившихся в условия, встречаются самые разнообразные предметы, которым ныне могут грозить строжайший запрет и конфискация. Например, имплантанты для увеличения размера груди, поскольку вместо силикона там может оказаться пластиковая взрывчатка.
Или такая вещь, как колготки: зайдя в туалетную комнату и сняв с себя этот предмет одежды, можно легко превратить его в опаснейшую для людей удавку-гарротту, особенно если засунуть в носки по куску мыла (которое тоже неизбежно становится предметом, подлежащим конфискации).
В изобилии предложены сценарии, использующие в качестве взрывателей батареи от ноутбуков и сотовых телефонов, а в роли прочих орудий атаки кабели адаптеров питания, провода наушников, шнурки ботинок и правильно разбитые бутылки со спиртным из дьюти-фри. Фантазия сценаристов поистине безгранична, и если угрозы принимать всерьез, то все авиаперелеты действительно пора прикрывать.
Победителем же конкурса был объявлен сценарий Рона Филипса (Ron Phillips), в ярких и смачных картинах описавший загадочный триллер с подрывом самолета при помощи простого стакана воды.
Тайна сюжета — в щелочном металле натрии, который злоумышленник проносит на борт самолета, в туалете делая из него стружку. Двух унций такого материала может быть достаточно, чтобы при его помещении в стакан воды началась реакция, быстро выделяющая водород в количествах, обеспечивающих сильный взрыв с повреждением обшивки самолета.
Поскольку предотвратить попадание на борт столь небольших количеств мягкого и легко маскируемого материала практически невозможно, остается один выход — запретить в самолетах воду…
Всем, кому этот план покажется нереалистичным с точки зрения химии процесса, достаточно напомнить историю появления нынешних строгих запретов на пронос жидкостей.
По мнению серьезных экспертов, британские злоумышленники, гипотетически замышлявшие создать на месте и взорвать самодельную бомбу на основе жидких компонентов, очень вряд ли смогли бы осуществить задуманное в условиях самолетного сортира. Тем не менее, это ничуть не помешало раздуть из данной истории угрозу чуть ли не глобального масштаба и начать серьезно напрягать авиапассажиров во всех аэропортах новыми глупыми запретами.
Несложно догадаться, что быстро обретший известность конкурс на лучший киношный заговор породил и совсем другие письма, обвиняющие Шнайера в безответственности, пособничестве террористам и снабжении их опасными идеями.
В каком-то смысле автор конкурса даже доволен, что появляются подобные обвинения. Хотя бы так удается заставить пишущих людей задуматься о происходящем, а именно в этом и заключается суть всей затеи. Показать, что самых разнообразных террористических угроз можно всегда напридумывать с три короба.
И никому никогда не станет безопаснее, если притворяться, будто злодеи не знают, что ртуть ядовита, а любую дамбу технически можно разрушить.
Всякая реальная безопасность — это всегда оперирование вероятными рисками на основе разумных компромиссов, а не суетливая защита от чьих-то панических или ироничных фантазий.
Конкретно для системы защиты авиатранспортных перевозок, считает Шнайер, досмотр в аэропортах является последним рубежом обороны. Причем, по естественным причинам, далеко не самым сильным рубежом. Террористические заговоры, спору нет, нужно предотвращать, но только прежде того, как они доберутся до аэропорта.
Было бы преувеличением говорить, что к идеям Шнайера внимательно прислушиваются в верхних эшелонах власти. Там, как известно, ныне хватает таких людей, которые — подобно террористам — именно на страхах и беспокойствах населения и делают свой главный политический капитал (Питер Устинов давно и метко подметил: «Терроризм — это война бедных; война — это терроризм богатых»).
Но во всех структурах, включая властные, обычно всегда имеются и подлинные профессионалы, на любом посту старающиеся честно исполнять свой долг.
Похоже, что к таким людям относится и упомянутый в самом начале Кип Холи, нынешний директор TSA, который явно внимательно читает работы экспертов вроде Брюса Шнайера и его единомышленников. И не только читает.
Когда готовилась в печать данная статья, на страницах шнайерова блога (www.schneier.com) появилось большущее пятичастевое интервью Холи, в котором директор TSA по возможности честно попытался ответить на множество откровенно неудобных вопросов Брюса Шнайера – относительно взглядов властей на безопасность вообще и досмотры в аэропортах в частности.
По крайней мере, такие диалоги вселяют надежду на менее абсурдное будущее.
kiwi arXiv 